Перед нами — редчайший в европейской истории, перенасыщенной пожарами и военными разрушениями, случай полной сохранности городской застройки с 1700 года. Но не спешите «прописывать» один из красивейших городов мира только по «ведомству древностей». Прага для этого слишком оригинальна.
Уже более ста лет столица Чехии регулярно оказывается в эпицентре споров о современной архитектуре. Мсьё Мопассан еще проклинал уродство la tour Eiffel | Эйфелевой башни, утверждая, что она «царапает ему мозг», а пражане уже спешили возвести у себя копию парижской новинки высотой 60 метров (Petřinská rozhledna | Петржинская обзорная башня). Потом в гуще средневековых улочек с костелами в стиле барокко возникли «гнезда» и других модных течений начала ХХ века.
Город на Влтаве, вообще-то, принадлежит готике и барокко. С этим легко согласится каждый, кто хоть раз выходил на Staroměstské náměstí | Старомнестскую площадь или созерцал панораму, которая открывается с Карлова моста.
Так, в двух шагах от пражской визитной карточки, готических Пороховых ворот (Prašná brana), в начале ХХ века поднялся роскошный «наглец» — Obecný dům | Муниципальный дом (1903—1912 годы, архитекторы Osvald Polivka, Antonin Balšánek). Снаружи он щеголяет мозаиками фасада и стеклянным куполом концертного зала, а внутри удивляет единством «предметного мира». Все в нем, от бронзовых люстр и дверных ручек до витражей и росписей гениального Альфонса Мухи (Alfons Mucha), агрессивно утверждает «новый порядок» модерна.
Едва обыватель свыкся с такой модой, как его жизненное пространство стало активно осваиваться кубизмом. Буквально за углом от Старомнестской площади с её ратушей XIV века и чудесным старинным храмом svatého Mikuláše |Святого Николаоса вырос, заставая врасплох своими ломающимися гранями кубистический дом U Černé Matky Boží | У Чёрной Богоматери. Фасады этого произведения Йозефа Гочаaра (Josef Gočár) напоминают картины Пикассо в камне, а изящные обводы внутренней лестницы с дробящими интерьер ступенями — разнообразные Georges Braque | Жоржа Брака. Даже единственный в мире уличный фонарь в стиле кубизма — и тот установлен на родине бравого солдата Швейка, причем, как это ни странно, он на редкость созвучен своему барокко-готическому антуражу. Сейчас в доме «У Чёрной Богоматери», где когда-то был ресторан, открыт музей кубизма. Пражский кубизм и выросшие из него чешские варианты функционализма и конструктивизма уникальны в мировом зодчестве.
Сегодня студенты со всего мира съезжаются на «практику» в столицу Чехии изучать виллы работы Адольфа Лооса (Adolf Franz Karl Viktor Maria Loos) и смелые «интервенции» Йоже Плечника (Jože Plečnik) в архитектурный ансамбль Пражского Града, благословленные в 1930-е годы президентом Т. Г. Масариком (Tomáš G. Masaryk). А главный довоенный символ «совместного проживания» старого и нового здесь — обелиск, установленный в честь погибших в годы Первой мировой войны. В его полированных мраморных гранях отражается как в зеркале монументальный и кафедральный собор Святого Витуса (Sanktus Vitus).
Гитлеровская оккупация и потом — «социалистический эксперимент» надолго прервали развитие пражского модернизма, но сразу после политического переворота, так называемой «бархатной революции» 1989 года, Прага вновь отворила ворота экспериментаторам — на сей раз уже постмодернистам. Концепция «города-музея», где нужно не строить новое, а реставрировать или в лучшем случае «подстраиваться» под старое, господствовавшая при коммунистах, была отметена. Особенно сильно этому способствовал первый «революционный» мэр, сам в прошлом архитектор, Ян Касл, взявший «под крыло» своих бывших коллег в их полемике с муниципальными бюрократами. Сейчас в городе много не просто «свежих» построек, но и смелейших образцов авангарда, а реставрация любого, даже самого рядового исторического квартала производится с применением суперсовременных форм и технологий. Это хорошо видно на примере изогнутой изящной крыши универмага Darex, поставленной на коробку прежнего дома с фасадом XIX века. Но главная достопримечательность современной Праги — здания и вовсе «завтрашнего дня». Таков созданный французской архитектурной звездой Жаном Нувелем (Jean Nouvel) комплекс из стекла и металла в форме херувима, который так и называется: торговый центр - Zlatý Anděl | Золотой ангел. Правда, золота там мало, так как цвет экспериментального зодчества во всем мире, за редкими исключениями, серый. Дело в том, что криволинейные, «биологические» формы, которыми щеголяют современные здания, невозможно создать без конструкций из чудо-сплава титанового цинка.
Впрочем, самая известная современная постройка в городе обыгрывает образ другого «металлического изделия», а именно — смятой жестяной банки. В 1994 году один из отцов «компьютерной» (то есть спроектированной при помощи специальных программ) архитектуры, Frank Gehry | Фрэнк Гери и пражский архитектор Vlado Milunić | Владо Милунич, возвели на Рашийновой набережной (Rašínově nábřeží) комплекс контор с рестораном на крыше, получивший от горожан символическое название - Джинджер и Фред. Так звали знаменитую танцевальную пару, покорившую Голливуд в середине прошлого века. Две серебристо-серые башни действительно напоминают легендарных артистов, запечатленных на их самой знаменитой фотографии. Одна, с «юбочкой» конструкций и «летящими ножками» опор, — Ginger Rogers, другая, построже, с круглой «шляпой» на макушке, — Fred Astaire…
Фрэнк Гери, утверждавший, что «всё выглядит великолепно, пока стройка в разгаре, и ужасно, как только снимут леса», обожает эстетику недостроенного здания, когда все торчит и дыбится. «Танцующий дом» — один из его шедевров. Пражский муниципалитет разрешил авторам даже трюк с нависанием некоторых частей постройки над тротуаром и проезжей частью, не говоря уже о «прыгающих» окнах, расположенных в разных плоскостях. Кстати, в карьере Ф. Гери «Танцующий дом» сыграл роль первопроходца при завоевании Европы: «Джинджер и Фред» «закружились» над Влтавой в своем вальсе с чечеткой уже тогда, когда знаменитый теперь Guggenheim Bilbao Museoa | Музей Гуггенхайма в Бильбао еще только задумывался.
В начале девяностых критики писали о том, что «причуда» авторов не соответствует духу Праги, и даже требовали уволить чиновников, допустивших это «безобразие». Прошло чуть больше десяти лет, и «Джинджер и Фред» прорвались в десятку архитектурных хитов чешской столицы — об этом вам поведает любой путеводитель. Прав Ф. Гери, говоря: «Будь самим собой, и признание не заставит себя ждать». Туристам, отправляющимся в Прагу, советуем пообедать в ресторане на крыше «Танцующего дома», пока и его скоро тоже не превратили в музей, на этот раз — постмодернизма...
Впрочем, самая известная современная постройка в городе обыгрывает образ другого «металлического изделия», а именно — смятой жестяной банки. В 1994 году один из отцов «компьютерной» (то есть спроектированной при помощи специальных программ) архитектуры, Frank Gehry | Фрэнк Гери и пражский архитектор Vlado Milunić | Владо Милунич, возвели на Рашийновой набережной (Rašínově nábřeží) комплекс контор с рестораном на крыше, получивший от горожан символическое название - Джинджер и Фред